Хребет Жданко. Часть 1. Сахалин.Инфо
29 марта 2024 Пятница, 03:44 SAKH
16+

Хребет Жданко. Часть 1

Туризм, Weekly, Общество, Южно-Сахалинск

Нужно было доводить до логического завершения прохождение хребта Жданко — замыкать путь по его водоразделу с юга. В прошлый раз, пять лет назад, мы вчетвером поднимались с севера от станции Цапко и дошли тогда только до пика Жданко (682 м) — высшей точки хребта.

Идти дальше по лезвиеподобным скалам в силу экстремальности предстоящего пути мы тогда воздержались. Но мысль о том, что хребет нами пройден не полностью, все последующие годы не давала покоя. Побережье — от бухты Тихой до устья реки Пугачевки — мы уже проходили ранее. Теперь оставалось замкнуть путь поверху. Завершить эту пятилетнюю эпопею планировалось в сентябре-октябре 2014 года, пока стояла теплая погода, однако обстоятельства препятствовали нам и поход пришлось перенести на ноябрь. На удивление этот месяц оказался наиболее удачным для такого рода путешествий.

Хребет Жданко — знаменитый горный массив в Макаровском районе. Названный в честь русского исследователя Михаила Ефимовича Жданко он стоит особняком от других сахалинских гор, протянулся вдоль восточного побережья Охотского моря. Говорят, что хребет Жданко являет собой сохранившийся кусок кратера древнего невероятно огромного вулкана, который, взорвавшись в результате своего извержения, исчез в морской пучине.

Рано утром мы с моим другом и путешественником Павлом Розановым выехали на рейсовом автобусе Макаров — Южно-Сахалинск. Через час сошли за станцией Тихой, где от федеральной трассы отходит проселочная дорога, ведущая до одноименной бухты. Как ни странно, в то утро было тепло. В предрассветном небе плыла луна, успевшая за ночь встать с ног на голову. Мы проходили дробильный завод, какие-то постройки, мост через бурную речку. За нами неотступно семенил большой белый пес: у Пахи из рюкзака раздавался на всю округу запах колбасы. Куска псу явно было бы мало, а всю колбасу отдать мы не могли.

 — Извини, собака, тебя здесь Копылов (это его вотчина) колбасой угостит, а нас там на вершине кто накормит?

Через час пути вышли к побережью бухты Тихой. Знаменитый скальный профиль Александра Сергеевича на отрогах горы Поясок (335 м) показался первым. Восходящее солнце торжественно исполняло свою неслышную симфонию в гармонии с грозными облаками и величественным морем.

По песчаному берегу мы пошли в сторону мыса Тихого. Взобравшись на мыс, осмотрели южный склон хребта Жданко, по которому нам предстоял подъем. Остров Заметный покоился на отдалении. Вокруг ни души, что существенно отличалось от тех летних дней, когда побережье бухты уставлено машинами и устлано телами. Радовало отсутствие мусора: либо кто-то периодически убирает здесь, либо же сознательность отдыхающих повысилась до желаемого уровня.

На севере громоздились горы мыса Клокова — грандиозное творение, которое на закате, если созерцать со стороны Макарова, являет собой нечто неземное, превосходящее силу человеческого воображения. Это даже не хребет, это горный массив, собрание гор.

Самая высокая из них — гора Клокова (865 м), одна из высочайших вершин Макаровского района, подъем на которую мы осилили в 2008 году.

У горы Новой (130 м) слегка перекусили, созерцая умиротворяющую картину позднеосенней природы. Интересное сочетание казалось бы несочетаемых красок и тонов — желтовато-серый цвет жухлой травы, ярко синее море, лазурное небо и отдельные вкрапления снега — создавало необычную атмосферу. На ум пришла мысль, что мы открываем для себя новое метафизическое измерение — походы поздней осенью: это и необычный температурный режим, и отсутствие раздражающих факторов (мошкара, утренняя роса, от которой промокает обувь, глубокий снег), и трансцендирующие тона окружающей природы — моменты, помогающие сознанию выйти за обычные рамки бодрствования.

Начался подъем на хребет. От побережья наверх по склонам петляла тропинка. По пути попадались кусты ядреной брусники. Ветер набирал обороты.

Вышли на сыпун, и этот участок пути оказался одним из сложных: ноги вязли в рыхлой породе, приходилось цепляться за редкие деревца, чтобы не съехать вниз.

Преодолев крутой сыпучий склон, мы вышли на пологий хребет. Дул сильный ветер. Вдали виднелся Татарский пролив: ширина острова здесь порядка 30 км. Тропинка пряталась в густых зарослях кедрового стланика, до боли знакомого нам. Впрочем, вскоре на нашем пути встали голые остроконечные зубцы скальных пород.

Они хорошо видны с федеральной трассы, но вблизи выглядят "брутальнее". Скалы пришлось обходить, слегка спустившись. Даже не обходить, а пробираться, цепляясь за всевозможные выступы и впадины.

Тогда, пять лет назад, нас, подошедших с северной стороны к пику Жданко, смутила сложность этого участка пути, и мы закруглили поход, спустившись по западному склону. Зато появилась возможность нынешнего прекрасного путешествия. Тогда нас, правда, было четверо, а теперь лишь двое.

Местами склон принимал отрицательный уклон, и мы смотрели на каменную бездну с ощущением того, что наша скала вот-вот обрушится и вместе с нами стремительно полетит вниз.

Здесь, на крыше Сахалина, дул очень сильный ветер. Потоки воздуха неслись со стороны материка и, с шумом преодолев хребет, устремлялись в просторы Охотского моря. Сила ветра была такова, что порой мы становились игрушками стихии в прямом смысле слова.

Вскоре показались два пика хребта Жданко. Вернее пик один — тот самый пик Жданко, просто монолит, высящийся чуть пониже и на небольшом отдалении от него, вкупе с этой главной вершиной хребта со стороны дает эффект двойного пика.

Не доходя до пика Жданко, мы вышли к провалу шириной метра два и глубиной метра три. Перепрыгнуть его не представлялось возможным, и мы решили обойти провал, чуть спустившись по склону.

В 11.45 мы достигли главной вершины хребта. На этом пике, который при японцах назывался Тоссо-дакэ, сохранился фундамент маленького синтоистского храма, откуда по южному склону спускается цепь, некогда служившая поручнями.

Ветер неистовствовал, под ногами зияла пропасть.

Задерживаться на пике мы не стали и отправились, балансируя на лезвиеподобном водоразделе, дальше, на более просторную площадку. Там покоился небольшой японский каменный тригонометрический пункт в форме параллелепипеда. Японских геодезических указателей периода Карафуто полно на вершинах Южного Сахалина (такие тригопункты мне приходилось встречать и в самой Японии). На нем хаотично лежали монеты: похоже, туристы исполняли некий ритуал, сакральное значение которого было ведомо только им. Рядом высился тот самый "второй" пик хребта — скала-монолит, каменный зуб, один вид которого вызывает трепет. На такие скалы залезть несложно, но слезть практически невозможно.

Спустившись на восточный склон, мы спрятались от ветра и пообедали. Двойная вершина хребта Жданко предстала перед нами во всей своей красе теперь уже с севера.

В расщелинах склона, по которому мы спускались, леденели ручьи. Тогда, в 2009, я, изнуренный жаждой, не преминул спуститься в одну из этих расщелин, чтобы испробовать этих вод. Мало что может сравниться с чистой высокогорной живой водицей!

Дальше путь предстоял вверх по склонам горы Владимировки (593 м).

На нашем пути вновь попадались кусты ноябрьской брусники. Подобные ягодные трапезы мы устраивали в прошлом году на крутых отрогах горы Лопатина.

Подъем на Владимировку был бесконечным и тяжелым. Ветер в этой части хребта разошелся до такой степени, что буквально сбивал нас с ног. Впрочем, его направление было северо-восточным, и он дул нам в спину, облегчая наше тяжелое продвижение по крутым зыбучим склонам до того, что можно было даже без труда бежать под его воздействием. Преодолев очередной склон, мы делали привал. Перед нами представала чудесная картина родного края: синел Камышовый хребет, на северо-западе белели тысячники Углегорского района, на севере громоздились горы мыса Клокова, на северо-востоке, внизу, почти рядом, теснили холодное Охотское море буруны. Усталость накопилась такая, что клонило в сон.

Дойдя до седловины, на которой находилась скала-останец, со стороны напоминавшая сидящего на камне мужика, мы стали спускаться по западному склону по направлению к Цапко. Мы пробирались сквозь бамбук, который, помнится, изрядно потрепал нервы на склонах горы Спамберга и полуострова Крильон, и по березовым рощам.

Спустившись к подножию горы, по проселочной дороге мы вышли на федеральную трассу и автостопом вернулись в Макаров.

Пятилетняя эпопея покорения хребта Жданко завершилась.

Валентин Соколов, Павел Розанов.

Новости по теме:
Подписаться на новости